Документ занимает свыше 80 страниц и содержит детальные перечни того, что в рамках этой программы должно быть сделано к 2018-году, что к 2020-му, а что к 2024-му. Правда, без указания ответственных. Упоминаются даже задачи, которые должны быть решены уже в IV квартале нынешнего года. Вот (см. ниже) лишь некоторые из них:
Источник: Программа “Цифровая экономика России”, утвержденная Правительством РФ 28 июля 2017 г.
Ожидал я увидеть в этом 88-страничном документе древовидную иерархию целей, преследуемых данной программой. Но не увидел. Видимо потому, что целей, преследуемых данной программой, очень много и указать взаимосвязи между ними не всегда легко.
Логично предположить, что одной из главных целей, преследуемых госпрограммой “Цифровая экономика”, должно быть повышение вклада цифровой экономики в ВВП страны, который сейчас, по некоторым оценкам (см., например, нашу майскую заметку “Восемь хабов “Цифровой экономики” и их вклад в ВВП России”), находится на уровне нескольких процентов.
Однако в госпрограмме “Цифровая экономика России” аббревиатура ВВП вообще не упоминается! Конечно, ВВП на душу населения – не единственный показатель, характеризующий уровень развития экономики страны и уровень благосостояния её граждан. Многое зависит от того, как этот ВВП измеряется, и как доходы распределяются среди граждан. Тем не менее, ВВП на душу населения (вне зависимости от методов его расчета) – один из основных показателей, характеризующих производительность труда в отдельно взятом государстве.
Ниже вы видите диаграмму, заимствованную из 133-cтраничного отчета “Цифровая Россия. Новая реальность”, подготовленного компанией McKinsey и опубликованного в июле этого года.
Данную диаграмму эксперты McKinsey комментируют так: “Промышленная революция позволила отдельным странам добиться впечатляющих темпов экономического роста, и они на многие десятилетия стали лидерами мировой экономики… Сегодня у России появляется уникальный шанс реализовать свой потенциал в ходе цифровой революции и занять достойное место среди ее лидеров… Россия уже живет в цифровой эре: по количеству пользователей интернета она занимает первое место в Европе и шестое – в мире. За последние три года смартфонов у нас стало вдвое больше – теперь они есть у 60% населения. Это больше, чем в Бразилии, Индии и странах Восточной Европы. А количество пользователей порталов государственных и муниципальных услуг увеличилось в два раза только за один 2016 год и достигло 40 млн. человек…По нашим оценкам, потенциальный экономический эффект от цифровизации экономики России увеличит ВВП страны к 2025 году на 4,1–8,9 трлн. руб. (в ценах 2015 года), что составит от 19 до 34% общего ожидаемого роста ВВП… Такие смелые экономические прогнозы связаны не только с эффектом от автоматизации существующих процессов, но и с внедрением принципиально новых, прорывных бизнес-моделей и технологий. Среди них – цифровые платформы, цифровые экосистемы, углубленная аналитика больших массивов данных, технологии «Индустрии 4.0», такие как 3D-печать, роботизация, интернет вещей”.
Есть в отчете McKinsey и диаграммы, иллюстрирующие столь радужные прогнозы. Две из них изображены ниже.
Источник: отчет McKinsey “Цифровая Россия. Новая реальность”. Июль 2017 г.
Вызывает удивление, что в финальном варианте госпрограммы “Цифровая экономика России” ни эти триллионы рублей, ни ожидаемые доли цифровой экономики в ВВП страны не упоминаются. Неужели многочисленные авторы этой госпрограммы не пришли к консенсусу о том, каков будет хотя бы примерный вклад цифровой экономики в ВВП России в 2018-м, 2020-м и 2024-м году?
Ведь есть же в данном документе расписанные по годам показатели и индикаторы. Некоторые из них приведены ниже.
Источник: Программа “Цифровая экономика России”, утвержденная Правительством РФ 28 июля 2017 г.
Разумеется, экономика не может быть на 100% цифровой. Какая-то её часть (прежде всего, связанная с не очень квалифицированным трудом) останется “аналоговой” (традиционной). Однако можно с уверенностью сказать, что чем выше степень цифровизации экономики, тем она эффективнее. И если степень эффективности экономики можно в первом приближении оценить с помощью такого показателя, как ВВП на душу населения, то степень цифровизации экономики в первом приближении характеризуется вкладом цифровой экономики в ВВП страны.
Надо четко понимать, к чему именно мы стремимся: к тому, чтобы экономика была цифровой или к тому, чтобы она была эффективной.
Проясню очень общё.
Эффективная экономика в России это экономика, которая позволяет "правильно" перераспределять основные средствА в пользу известного количества конкретных лиц.
Состоит он из трёх основных этапов - первая часть перераспределения происходит сразу после получения прибыли, большая часть которой оседает у того самого "конкретного количества".
Остальная часть, за вычетом зарплаты и воспроизводства средств производства, в виде налогов поступает в бюджет, после чего начинается вторая часть перераспределения, называемая ёмким русским словом "распил", в котором участвуют всё те же лица, которые на этом этапе допиливают средствА.
Остатки "распила", третья часть, перераспределяются по регионам, где допиливаются на местном уровне.
На заключительном этапе остатки остатков, если повезёт, наконец, доходят до широких масс.
В нынешней экономике, все три стадии чётко отработаны. А вот, как накатанную схему перераспределения правильно перенести и применить в цифровой экономике, пока основным получателям средств не ясно или не совсем ясно.
Как только будет ясно - процесс начнёт сдвигаться с мёртвой точки. "Эффективность" данной цифровой экономики будет с тем же национальном колоритом.
Проще говоря, она будет цифровой, но не эффективной в истинном понимании этого слова.