Открывая круглый стол «Внебюджетные инвестиции в цифровую экономику», организованный Аналитическим центром при Правительстве РФ, руководитель Проектного офиса по реализации национальной программы «Цифровая экономика» Владимир Месропян сообщил, что к 2024 г. необходимо утроить инвестиции в это направление, для чего в дополнение к бюджетному финансированию требуется привлечь от частного бизнеса в соответствующие проекты от 5 до 8 трлн. руб. Один из основных механизмов для этого — государственно-частное партнерство (ГЧП) и концессии. Участники круглого стола высказали свои соображения о том, как обеспечить привлекательные для бизнеса условия и форматы взаимодействия с государством.

Законодательная база ГЧП до недавнего времени допускала проекты такого рода только в том случае, если в результате создавалось недвижимое имущество. Год назад был принят федеральный закон № 173-ФЗ, внесший изменения в существующие законодательные акты, позволяющие распространить ГЧП и на ИТ-объекты (инфраструктуру, информационные системы, ПО, базы данных, сайты). Тем не менее, нынешние темпы привлечения инвестиций пока не способны обеспечить достижение указанных выше показателей. В чем причина?

По мнению генерального директора НИИ «Восход» Андрея Бадалова, организации, играющей наряду с Минкомсвязи ключевую роль в формировании цифровой архитектуры на уровне государства, для построения цифровой экономики нужны не только деньги, но и идеи. С этой целью НИИ «Восход» при поддержке Проектного офиса создает Центр развития инвестиций и ГЧП в сфере цифровой экономики. В институте также сформирован Центр компетенций по разработке и поддержке единой технологической инфраструктуры органов государственной власти. «Работа двух новых центров тесно связана: сначала вырабатывается общее понятийное поле, а потом по этим понятным правилам для сотрудничества привлекается бизнес. Данная работа позволит объединить технологические компетенции НИИ „Восход“ с юридическими и правовыми компетенциями бизнеса», — уверен Андрей Бадалов.

Владимир Месропян указал на то, что пробелы нормативно-правового регулирования в этой сфере тормозят развитие ГЧП в сфере ИТ и ограничивают участие бизнеса в разработке государственных ИС. Он выразил надежду, что в упомянутых центрах будет проходить финансовая и юридическая экспертиза проектов, в том числе по вопросам использования госданных. «В Центре архитектурных решений разработают регламенты, стандарты и типовые архитектурные системы для того, чтобы бизнес понимал, куда он будет вкладываться, а уже потом бизнес будут привлекать к участию в рамках Центра инвестиций ГЧП», — уточнил Андрей Бадалов.

Владимир Месропян отметил, что до конца года планируется проанализировать крупные проекты по созданию отраслевых цифровых платформ и ИС в промышленности, транспорте и энергетике на предмет целевой архитектуры и возможностей привлечения бизнеса к ее реализации.

Одно из существенных препятствий для бизнеса — неопределенность в отношении окупаемости подобных проектов. Как считает директор департамента цифровой трансформации Минтранса Дмитрий Баканов, если компании увидят реальные механизмы возврата своих инвестиций, они обязательно воспользуются ГЧП.

Директор по отраслевым направлениям АНО «Цифровая экономика» Павел Анисимов указал, что есть проекты, в основном в социальной сфере, где модели монетизации для инвестора неочевидны. Кроме того, бизнесу бывает сложно оценить эффективность долгосрочных инвестиций в ИТ-системы с учетом присущего им жизненного цикла.

Первый заместитель председателя комитета по информатизации и связи администрации Санкт-Петербурга Владимир Тумарев задался законным вопросом: есть ли у российского бизнеса те самые 5-8 трлн. руб., которые планируется привлечь в ГЧП? И можно ли при этом использовать средства зарубежных инвесторов? На второй вопрос сразу же был дан отрицательный ответ: к ГЧП-проектам, связанным с ИТ, иностранные инвесторы не допускаются. На первый — ответа пока нет, но, судя по некоторым выступлениям, бизнес не очень стремится получать государственное софинансирование. Во всяком случае, первый и судя по всему пока единственный ИТ-проект, выполняемый по модели ГЧП, ведется только на собственные средства бизнеса.

Об этом рассказала Ульяна Огородова — заместитель директора юридического управления компании «Оператор-ЦРПТ», создающей национальную систему цифровой маркировки и мониторинга оборота товаров в рамках ГЧП-проекта, публичным партнером и координатором которого со стороны государства выступает Минпромторг. Проект рассчитан на 15 лет и со временем должен охватить целый ряд категорий товаров. За этот период ЦРПТ планирует инвестировать 220 млрд. руб. Откуда такие деньги у ЦРПТ? Судя по сообщениям СМИ, ее кредитуют «Газпромбанк» и ВЭБ.РФ. Последний — это государственный инвестиционный банк, финансирующий проекты развития экономики. Иными словами, ЦРПТ все-таки получает государственное финансирование, но не напрямую из госбюджета.

Как сообщила заместитель генерального директора по взаимодействию с органами государственной власти АО «ГЛОНАСС» Александра Аронова, проект по созданию системы геопозиционирования по модели концессии выполнялся ими тоже только на собственные средства, причем затраты впоследствии окупались за счет тарифов на соответствующие услуги. Дмитрий Гиммельберг, генеральный директор компании «2050-Интегратор», занимающейся внедрением цифровых технологий для повышения эффективности бизнеса на предприятиях «Трансмашхолдинга», рассказал о создании ими на свои средства ряда инструментов, которые компания могла бы предложить отрасли дискретного машиностроения. Но руководству «2050-Интегратора» не понятно, какую роль при этом могло бы играть государство и чем модель ГЧП могла бы быть им полезна.

Вполне вероятно, что сетуя на непроработанность регламентов контроля и оценки ГЧП-проектов со стороны государства, участники дискуссии имели в виду те риски, которые ложатся на бизнес при использовании им бюджетного финансирования. В то же время, помощь со стороны государства в формировании тарифной политики и гарантий возврата инвестиций, задающихся регуляторными нормами, бизнесу крайне необходима. Об этом говорили Ульяна Огородова, Владимир Тумарев и Александра Аронова.

Сложнее ситуация с ИТ-проектами по модели ГЧП в регионах. По словам первого заместителя начальника ИТ-департамента правительства Смоленской области Татьяны Щербаковой, сегодня в региональных бюджетах мало денег и поэтому бизнес идет в ГЧП-проекты неохотно. В свою очередь председатель совета директоров «ТРАНСПРОЕКТ Групп» Виталий Максимов рассказал о том, как они предлагали региональным властям проект, не претендуя на софинансирование из местного бюджета. Это вызвало подозрения и недоверие со стороны регионального руководства: «Зачем вы тогда к нам пришли?». По мнению Павла Анисимова, в регионах более привлекательно выглядит модель концессии.

Между моделями ГЧП и концессией есть целый ряд отличий, но в данном контексте хотелось бы обратить внимание на одно из них. В рамках соглашения о ГЧП бизнес создает объект и занимается его эксплуатацией, сохраняя право собственности на него, а в рамках концессионного соглашения право собственности переходит к государству, причем концессионер будет заниматься его эксплуатацией и получать за это вознаграждение. Судя по выступлениям участников дискуссии, в обоих случаях четко не решены вопросы разграничения интеллектуальной собственности, возможности использования построенного объекта для решения других задач и т. д.

Необходимо также определить права на использование данных, собираемых и обрабатываемых созданной ИТ-системой. Один из участников со стороны бизнеса рассказал о своей попытке коммерциализации подобных данных путем их продажи после обезличивания третьим лицам. Но госзаказчик наложил на это запрет. Короче говоря, в деле реализации ГЧП для построения цифровой экономики мы еще в самом начале пути.