Блог

Вопрос использования электронных документов в суде становится все актуальнее. Вообще, нужно заметить, что сама постановка вопроса о том, что ключевым показателем качества документа (любого) является возможность использования в суде, до недавнего времени большинству специалистов-практиков до недавнего времени, казалась чем-то вроде экстремизма. "Мы не собираемся ходить по судам, нам просто нужно, чтобы у проверяющих товарищей не было к нам претензий".
Но сейчас вроде бы понимание того, что именно суд в конечном итоге будет решать возможные конфликты, дошло до широких слоев документоведческой общественности. Так или иначе, но сегодня тема решения с применением электронных документов споров сторон в суде – это явно "горячая тема".
[spoiler]
Но в этой теме сегодня явно просматривается некоторая однобокость, наверное, связанная с недостаточным уровнем зрелости проблемы (не доросли еще). Почти во всех разбирательствах видны четки акценты на формальные аспекты соответствия предъявляемых документов нормативно-законодательным требованиям. Типа того, что "есть квалифицированная подпись – будем учитывать документ, нет подписи или просрочена – идти домой".
При этом в нашей судебной практике явно видно отступление от ключевого принципа судебного разбирательства – учет ВСЕХ обстоятельств дела и вынесение приговора на основе всего комплекса доказательств, в которых документ – лишь один из этого комплекса, причем порой не решающий.
В общем, если в советском правосудим  сталинской эпохи царицей правосудия было признание, то теперь царем (так, наверное, правильнее с точки зрения родов слов) в этой сфере является документ.

Однако, все же такой подход видится неверным. И хотелось бы показать это на примере, о котором сегодня прочитал в СМИ – Манифест об отречении Николая II хотят проверить на подлинность. В этой новости меня больше всего удивила (приятно) вот эта фраза:

Я уже несколько лет периодически повторяю, что термин "электронный" применительно к документу является методически неверным. Конечно, если ж такое прозвище укрепилось в общественном сознании, что же делать, пусть. Но при этом нужно понимать – во всяком случае специалистам – что речь идет не об "электронных", а о цифровых документах. Не хотелось бы сейчас развивать эту тему, напомню только, что документ, реализованный в виде дырочек на перфокарте или записанные цифрами на бумаге, тоже является "электронным".

Так что приятно удивило то, что г-н Дегтярев (известный свое активностью в инновационном законодательстве) солидарен с моим мнением.

Но вернемся к Манифесту об отречении. Дело в том, что этот документ не очень соответствует нормативным требованиям по оформлению подобных важных государственных актов. Написан на каком-то просто листе бумаге, подписан царем карандашом, сама подпись не очень соответствует другим образкам подписи императора, заверяющая подпись графа Фредерикса появилась позже и, вообще, вызывает сомнения и пр. Кто-то из историков утверждает, что сама процедура отречения прошла как не так, как предприсывали тогдашние законы…

В общем, у депутата Дегтярева есть сомнения: действительно ли на Манифесте стоит подпись Николая II, правильно ли офомлен документ. Ну, а если удастся доказать неправомерность этого документа, то нужно возвращать власть в России дому Романовых…

Но вот что в этом истории странно: почему депутат решил ограничиться изучением только одного этого документа, причем, почему-то, его "цифровой подписи"?

Дело в том, что факт отречение (и содержание бумаги о передачи власти Николаем II своему брату Михаилу) подтверждается помимо этой бумаги многими другими документами, в том числе свидетельскими показаниями присутствующий при этом лиц. Не говоря уже о том, что никто из непосредственных участников того события, в том числе сам Николай, никогда не подвергал сомнению факт отречения, выполненного добровольно. Никто не пытался оспорить правомерность этого акта, того что это было сделано не под угрозой личного насилия и пр.

Если вы посмотрите на подписание важных государственных документов, то увидите, что они проходят при большом собрании широко спектра "сопровождающих лиц", с присутствие независимых СМИ, под шлопание затворов фотоаппаратов и стрекот кинокамер… Да, конечно, это похоже на просто праздничную шумиху, но на самом деле, цель своего это действа – наличие свидетелей данной операции, которые фиксируют, в том числе, и то, что подписание происходило не под дулами автоматов…

Кстати, можно вспомнить и процедуру относительно недавнего аналогичного (по масштабам, во многом соизмеримого с событием столетней давности): заявлении об уходе в отставке президента Ельцина в канун 2000 года (да, это был выдающийся новогодний сюрприз!). Доказательством правомерности события была не только подписанная бумага, но и само телеобращение, зафиксированное, кстати, в виде цифрового документа.

Можно упомянуть и более повседневные примеры – процедуру бракосочетания, там есть несколько обязательных компонентов (представитель властей, два свидетеля), но кроме того, что масса дополнительных – друзья, родственники, фотографы… В этой ситуации наутро будет сложно ссылаться на то, что "меня заставили" или "был не в себе".

Вывод из сказанного прост: если вас волнует обеспечения доказательства правомерности того или иного важного акта, то подумайте обо всем комплексе доказательств: свидетели, дополнительные протоколы, фото и видео. Кстати, в электронную эпоху все обстоит много проще, поскольку электронное общение и электронные документы оставляют массу следов. Дело тут за малым – чтобы наши суды рассматривали дело с учетом ВСЕХ обстоятельств и ВСЕХ доказательств.

P.S. Что же касается затеи депутата в содержательном плане, то я полностью присоединяюсь к комментарию, приведенному в той же статье: