Взять хотя бы Microsoft. Вот цитата из нашей прошлогодней публикации “Важнейшие ИТ-события новой эры. Версия “АйТи”: “Прочитав в январском номере журнала Popular Electronics статью о компьютере Altair 8800, Пол Аллен и Билл Гейтс разработали для него интерпретатор языка Basic. 1 февраля было подписано лицензионное соглашение с компанией MITS, производителем Altair, об использовании этого ПО. В том же году Билл Гейтс предложил название для их компании — Micro-Soft. Уже через год оборот компании, в которой работали три человека, составил 16005 долл.”.
Совсем небольшими “в момент рождения” были и отечественные разработчики тиражируемого ПО (1С, ABBYY, Acronis, DrWeb, Kaspersky Lab., Paragon и т. д.), ныне вышедшие на мировые рынки и известные во многих государствах
Конечно, не каждая бизнес-идея оказывается жизнеспособной и востребованной. Выживает, дай Бог, одна из десяти (посевным инвесторам и бизнес-ангелам, возможно, известны более точные цифры). Но чем больше в стране софтверных стартапов, тем больше вероятность того, что из них вырастет общепризнанный транснациональный софтверный гигант.
А теперь посмотрим, что происходит с количеством софтверных стартапов в нашей стране. Лично для меня большой неожиданностью оказались слова, которые во время состоявшегося на этой неделе круглого стола “Создание комфортной среды для эффективной работы IT-специалистов” произнес генеральный директор компании Softkey (это интернет-супермаркет программного обеспечения, если кто не знает) Феликс Мучник. А сказал он вот что: “Семь лет назад среди наших партнеров было около 8 тыс. начинающих софтверных компаний, выпускающих интересные программные продукты, пять лет назад их было уже примерно 15 тыс., а сейчас осталось только 4 тыс. Причина проста – грамотные программисты (в том числе основатели стартапов) уходят в крупные отечественные или зарубежные софтверные компании (иногда вместе со своими идеями и ключевыми сотрудниками)”.
То, что сильные поедают слабых и становятся ещё сильнее – обычное явление не только в мире животных, но и в мире бизнеса. Но если начало “пищевой цепочки” не возобновляется, то и конец этой “цепочки” тоже может (в зависимости от ранга) рано или поздно “дать дуба”, “сыграть в ящик” или просто “гикнуться”.
Конечно, в уменьшении количества софтверных стартапов в России определенную роль играет неблагоприятная демографическая ситуация и падение престижа “айтишных” профессий. Но не до такой же степени!
А вы как считаете: почему в России софтверные стартапы находятся на грани вымирания?
На уже упомянутом круглом столе декан одного из очень известных в нашей стране ИТ-факультетов (где в этом году конкурс был около 10 человек на место) заметил: “Большинство наших выпускников мечтает работать не “на дядю”, а на себя”. Однако можно предположить, что столкнувшись с экономическими реалиями, они понимают, что работать “на дядю” в ряде случаев предпочтительнее. Особенно если этот “дядя” не только предлагает привлекательные зарплаты и соцпакеты, но и заботиться о создании в коллективе благоприятного морального климата.
Следует заметить, что у Softkey в качестве партнеров выступают не только компании, но и частные лица ...
Повторю еще раз то, что я говорил Вам ранее, и отвечу на поставленный вопрос - почему в России софтверные стартапы находятся на грани вымирания?
Итак, чем озабочены наши заказчики, которые могли бы купить продукты у стартапов?
Они озабочены выдумыванием всяческих "ИТ-стратегий", единственная цель которых - сделать как-нибудь так, чтобы раскрутить владельцев компании на покупку больших и очень дорогих систем, названия которых слишком известны, чтобы я их здесь приводил. Эффективность таких систем, а тем более заинтересованность в разработках отечественных стартапов здесь находятся на 10 или 20 месте. Поэтому у стартапов нет никаких шансов стать поставщиком таких компаний. А таких компаний у нас... Ну все, у кого есть деньги - всяческие лукойлы, газпромы, северстали, железные дороги, еврохимы, транснефти, аэрофлоты, всяческие ОГК и ТГК вместе с ФСК ЕЭС и всяческими МРСК, и так далее. То есть стартапам реально остаются те заказчики, у которых денег нет, и которые мечтают стать лукойлами, но не могут.
Далее. Что из себя представляют наши лидеры ИТ-рынка? В большинстве своем это либо лоснящиеся и довольные жизнью "челноки" (купил софтину ТАМ, а здесь перепродал), либо "гастарбайтеры", которые на ниве оффшорного программирования создают ТАМ интеллектуальную собственность. Первые уничтожают нашу ИТ-индустрию экономически. Вторые уничтожают нащу ИТ-индустрию путем продвижения законодательных инициатив, полезных для них и бессмысленных для нашей ИТ-индустрии, и путем создания отвлекающих шумовых эффектов.
Экономическое давление челноков можно сравнить с боксерским рингом. Только обычно, по правилам, на ринге соревнуются боксеры одной весовой категории, и между ними разыгрывается тот спектакль, о котором Вы сказали - сильный поедает слабого. У нас же на ринг вышел легковес, который появился в лучшем случае в 1990 году, а против него выпустили супертяжа (который лет тридцать на своем рынке спокойно развивался и накапливал вес). И сказали - а ну, давайте, соревнуйтесь, кто выживет тот молодец. При этом с помощью таких как Вы писивиков убедили окружающих, что так и должно быть.
Таким образом! Стартапам остается вечное прозябание, перебивание с хлеба на воду. И постоянная, непреходящая угроза гикнуться. Самые отчаянные и упертые останутся. А те кто более гибок выберут из тех двух вариантов, которые Вы назвали:
- либо уйдут в крупную отечественную софтверную компанию, которой удалось отгородить себе лужайку и намертво на ней закрепиться (например, с помощью родной коррупции, которая сыграла здесь положительную роль, как в случае с бухучетом),
- либо уйдут в зарубежную софтверную компанию, то есть уйдут вслед за теми бабками, которые были отосланы ТУДА в виде лицензионных платежей теми самыми лукойлами и газпромами.
Вот и все. И нечего здесь тень на плетень наводить.