Русская Кремниевая долина, а точнее научно-технический центр по разработке и коммерциализации современных технологий (фактически новый город) будет построен в подмосковном Сколкове. Руководителем координирующей структуры российской части проекта назначен глава группы компаний “Ренова” Виктор Вексельберг.

По сути, эти президентские решения означают, что идея, озвученная Дмитрием Медведевым в конце прошлого года, начинает реально воплощаться в жизнь.

Отношение к проекту общества и индустрии, как водится, неоднозначное.

Хронология событий

Публичное заявление о необходимости создания в России мощного центра исследований и разработок по примеру американской Кремниевой долины, который был бы сфокусирован на поддержке всех приоритетных направлений экономического развития страны, Президент впервые сделал 12 ноября прошлого года во время традиционного ежегодного послания Федеральному собранию.

31 декабря 2009 г. г-н Медведев подписал распоряжение о создании специальной рабочей группы по разработке проекта под руководством первого заместителя главы Администрации Президента РФ Владислава Суркова. Как цитирует одно из интервью чиновника официальный сайт Президента России kremlin.ru, 15 февраля текущего года г-н Сурков предложил спроектировать долину методом краудсорсинга, или “народной стройки”. Для этого он пригласил широкий круг граждан придумать название и место расположения нового центра или города, поделиться идеями, планами и концептами, которые затем в обобщенном виде лягут в основу проекта (соответствующая форма для электронного голосования появилась на сайте 4 марта).

В какой мере г-н Сурков успел изучить народное мнение, достоверно не известно, так как через несколько дней стали происходить события, свидетельствующие о том, что подготовительная фаза проекта резко ускорилась. Еще в середине февраля один из членов рабочей группы, президент госкорпорации “Роснано” Анатолий Чубайс заявлял журналистам, что площадка для центра будет определена к середине 2010-го, а то и к его концу, но уже 9 марта Дмитрий Медведев собрал по этому вопросу совещание, на котором обсуждались вполне конкретные предложения.

Как следует из стенограммы заседания, в тот момент среди возможных мест размещения рассматривались Томск, Новосибирск, Санкт-Петербург, Обнинск, Дубна, ряд территорий в непосредственной близости от Москвы, включая земли между МКАД и Троицком, ряд участков по Новорижскому и Ленинградскому шоссе.

По итогам обсуждения президент пообещал окончательно определиться с площадкой в течение нескольких дней. И как заявил его помощник Аркадий Дворкович, выбор будет сделан исходя из таких критериев, как развитость инфраструктуры и доступность будущего центра.

На совещании г-н Медведев также поручил принять решение о создании управляющей компании, которая будет заниматься данным проектом, включая разработку подробного бизнес-плана и поиск источников финансирования. По словам г-на Дворковича, предполагается, что финансирование будет производиться из федерального бюджета в части содействия развитию инфраструктуры, разработки проектной документации по некоммерческим объектам, а также в части научной инфраструктуры. Остальные объекты (в том числе и социальные), большинство из которых будет относиться к коммерческой инфраструктуре, станут обеспечиваться в рамках софинансирования.

Точку в решение вопроса о месте будущего “иннограда” президент поставил 18 марта на встрече в Кремле с победителями международных олимпиад школьников и студентов, а также студентами вузов — президентскими стипендиатами. Свой выбор в пользу чистого поля площадью 370 га рядом с деревней Сколково Одинцовского района Московской области г-н Медведев объяснил тем, что строить центр нужно в том месте, где уже есть неплохой задел для того, чтобы сделать это быстро.

В тот же день г-н Сурков в интервью телепрограмме “Вести недели” прокомментировал это решение в том смысле, что в России безусловно есть масса уже действующих научных центров, но выбор сделан, и он не должен никого обижать. По уверению г-на Суркова, мы должны понять, что наша задача — выйти на другую ступень цивилизации. Нет смысла делать евроремонт в нашем советском доме, а нужно построить новую Россию с новой экономикой и для этого иногда очень полезно вырваться в чистое поле.

Для того чтобы определиться с координатором проекта, президенту потребовалось еще несколько дней. 23 марта в Ханты-Мансийске состоялось заседание Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики, на котором г-н Медведев высказал мысль о том, что с учетом масштабности предприятия и необходимости заинтересовать в его реализации не только государственные структуры, но прежде всего российский бизнес, он считает именно бизнесу в лице Виктора Вексельберга и нужно возглавить российскую часть координирующей структуры.

Президент подчеркнул, что также должен появиться соответствующий научно-консультационный совет и иностранные партнеры, в том числе и хорошо известные представители зарубежных научных кругов и бизнеса.

Помимо этого г-н Медведев дал поручение Правительству подготовить в течение месяца предложения по созданию особого правового режима на территории будущего центра. По убеждению президента, он не может стать просто неким обычным кусочком земли, подчиняющимся общим правилам, поэтому если потребуются соответствующие изменения в законодательстве, они будут приняты.

Первая реакция

Несмотря на то что в настоящий момент проект создания технологического центра практически не имеет четких очертаний, мы попробовали опросить экспертов и участников рынка, задав вполне простой вопрос, может ли из всей этой затеи выйти что-то путное, или мы снова получаем очередной “технопарковский” долгострой, в котором по его завершении еще не факт, что появятся резиденты.

По мнению быстрее всех отреагировавшего эксперта, который правда захотел остаться неназванным, с учетом прямой или косвенной заинтересованности в проекте крайне авторитетных представителей бизнеса и высокопоставленных чиновников, долгостроя может и не случиться. Однако это не отменяет тот факт, что в качестве места для центра был выбран наихудший вариант из всех рассматриваемых. По его мнению, из затеи, безусловно, что-то может получиться, но реализовать ее будет раз в десять сложнее, чем в тех же Новосибирске или Томске, где нет колоссального давления столичного рынка труда. Кроме того, в Подмосковье множество других ограничивающих факторов (например дефицит электроэнергии), каждый из которых внесет свою лепту в высокую конечную стоимость аренды в “инногораде”.

Подобные же опасения выразил и президент Ассоциации разработчиков ПО РУССОФТ Валентин Макаров, который отметил, что Сколково находится слишком близко к Москве на очень дорогой земле. Государству понадобится вкладывать огромные средства для субсидирования стоимости аренды. При этом деньги нужны будут и для переезда в Сколково значительной массы инновационного населения. В результате, считает г-н Макаров, учитывая рискованный характер инновационного технопарка самого по себе, наличие высоких дополнительных расходов делает весь проект практически нереализуемым. Он будет уступать в конкурентной борьбе за кадры аналогичным центрам в Дубне, Томске, Зеленограде, Санкт-Петербурге и т. д. Чтобы сделать его победителем, нужно будет искусственно затормозить все остальные проекты, а это было бы просто неразумно.

На то, что “инноград” может быть построен без учета людской составляющей, объективно являющейся основным фактором развития инноваций, указывает и аналитик Михаил Елашкин. В отношении проекта у него сейчас доминируют более чем негативные предчувствия, выражающиеся в ощущении, что ответственные чиновники никогда не занимались наукой или технологическими исследованиями, но зато собаку съели на освоении государственных средств и строительстве бизнес-центров с сумасшедшей арендной платой. “У нас что, отсутствуют помещения для того, чтобы открыть свое дело?” — вопрошает г-н Елашкин. По его заверению, еще никому не удалось создать научную школу, начав со строительства зданий: “Наука — это люди, знания, традиции, особые отношения в социуме. Но как объяснить это Грызлову с Петриком?”.

В своем кратком комментарии исполнительный директор АП КИТ Николай Комлев также прозрачно намекает на то, что успех американской долины был вовсе не в строительстве. Правда г-н Комлев не исключает успеха предприятия, философски оставляя место чуду.

Почти наверняка вероятность чуда не сбрасывает со счетов и председатель совета Лиги независимых экспертов в области ИТ (ЛИНЭКС) Сергей Карелов. Однако сейчас он поостерегся от преждевременных комментариев, сославшись на то, что пока к проекту есть только вопросы, ну а то, что в итоге может получиться “как всегда”, известно еще со времен высказывания Черномырдина.

Начавшийся на нашем сайте электронный опрос читателей в настоящий момент демонстрирует, что определенное число читателей еженедельника жизнеспособность сколковского начинания вполне допускает. Большинство из них уверено, что для успеха потребуется установить жесткий контроль за выделением и использованием финансовых средств, а также определить четкую программу реализации проекта.

На вопрос, при каких условиях резидентами центра захотят стать ИТ-компании, наиболее популярные ответы в настоящий момент — развитая бизнес-инфраструктура, отсутствие коррупционного давления и предоставление налоговых льгот.

Возвращаясь к нашим экспертам, стоит отметить, что критике некоторых из них также подверглась концепция развития в Сколкове сразу всех приоритетных направлений. Высказывалось мнение, что ядерных технологий в центре быть не может по определению, равно как и маловероятна разработка космических решений. Биотехнологии развивать, казалось бы, можно, однако если налаживать опытное биопроизводство, то потребуется масштабная санитарная зона или сверхсложная система планировки.

Концепция конгломерата технологий вызывает ряд дополнительных вопросов и у заместителя директора ITResearch Василия Мочара. В его понимании по ряду направлений (например, ИТ) отставание России вряд ли будет в обозримом будущем ликвидировано. Поясняет он это тем, что если говорить о науке и технологиях, то мы добивались настоящего успеха только в случаях прозрений нескольких гениев или фокусировки сил всего государства. Сейчас подобного самопожертвования не предвидится и, значит, на какие-то реальные прорывы надеяться смысла нет.

По мнению г-на Мочара, это вовсе не означает, что в мировом разделении труда России отведена роль исключительно потребителя. Наш менталитет плохо приспособлен для конвейерного производства, но совсем другое дело так называемое опытное производство, которое включает создание новых технологических процессов, апробирование технической документации, оказание технической помощи предприятиям в серийном освоении изделий и процессов. Помимо овладения новейшими технологиями, выпускаемая на нем продукция обладает высокой продажной стоимостью вследствие своей уникальности. Хорошим примером служит достаточная конкурентоспособность нашей военной техники на международном рынке.

Именно в таком аспекте (отладка взаимоотношений с держателями технологий и занятие ниши “опытного” мирового производителя) г-ну Мочару хотелось бы рассматривать Сколково, которое в каком-то смысле тоже является опытным проектом, показывающим способность России интегрироваться в мировой бизнес на недискриминирующих условиях.

Как не трудно заметить, мнения респондентов в изрядной степени разделились. И завершить эту подборку хочется весьма противоречивым комментарием президента консорциума “Инфорус” Андрея Масаловича. Он считает, что проект в Сколкове пока имеет потрясающее преимущество — создается вне сложившихся схем освоения госсредств, а значит, есть шанс хотя бы часть ресурсов потратить на реальное дело. Вместе с тем, по убеждению г-на Масаловича, любой проект “иннограда” в России обречен, пока не придет понимание того, что единственный показатель инноваций, эффективности и конкурентноспособности — это объем несырьевого экспорта. Но за него у нас пока не спрашивают, и даже не планируют, и даже не очень понимают, о чем речь.

Так что, резюмирует г-н Масалович, когда увидите на МКАД указатель на сколковский центр на английском языке, значит появился шанс. Если же все указатели будут на русском, значит это еще один образец котлованного освоения бюджета.