Меня по-доброму смешат воспоминания некоторых иностранцев, эмигрантов наших, начинавших свой бизнес в СССР в конце 1980-х, дескать «я приехал и увидел, что негде проявить обычную фотопленку (добавьте по своему желанию: покушать, купить бритву, ковер, туалетную бумагу и пр.), и так я нашел свою нишу...». Как будто нужно было обладать недюжинным даром предвидения и силой аналитика, чтобы в 1988 г. увидеть, каких услуг и товаров в стране явно не хватает и с чего можно начать свои рыночные эксперименты. Вот знать, с чего в принципе нужно начинать строительство бизнеса (финансы, структура управления, юридическое сопровождение), как вообще это делается, было действительно очень полезно. У советских авантюристов — первопроходчиков бизнеса таковых знаний не было вовсе, они экспериментировали по-живому. Те, кто прошел в предыдущей своей иностранной жизни этапы становления бизнеса (в США, Бразилии или Венесуэле... — не суть), были, безусловно, на шаг впереди, пользовались преимуществом просвещенных. Хотя и нашим, и ненашим приходилось одинаково нелегко, по другим уже причинам... Законодательная база тогда была почти девственной, разрешено-то вдруг стало все, что не запрещено, и «свобода предшествовала закону». И вот это порождало и тогда и позже значительные риски. Предпринимательство — это и есть риск, только вот в советско-российской ситуации это в основном не рыночный риск, а совсем из другой оперы. В смысле конъюнктуры рынка все очень похоже — люди есть люди. Ну, есть небольшие страновые отличия в покупательских предпочтениях, но «Мак-дональдс» и в Африке и в Нижнем Тагиле выполняет свою полезную функцию практически одинаково. А вот внерыночные факторы...
Мой американский начальник Кевин Керни, помню, уже в 1992 г., когда я работал в компании Hewlett-Packard (тогда она еще так красиво и гордо называлась, не то что нынешнее обрезанное НР), поучал меня законам рынка, сокрушаясь, что русские ни черта не понимают, как нужно продавать компьютеры и прочую «периферию»:
— Вот, например. Если ты хочешь открыть, скажем, свое дело — бензоколонку, к примеру. О чем ты должен в первую очередь думать? Первое и основное — это как и где расположить точку, чтобы транспортные потоки были максимальными, чтобы людям было удобно...
— Нет, Кевин, — ухмылялся я, — Первым делом надо определить, кто у тебя «крыша», а потом уже про транспортные потоки думать...
И не стал я его расстраивать, что советские граждане и слова-то такого не слышали в основной своей массе — «компьютер». Не стал объяснять, что наш «рынок», наше мироустройство настолько отлично от их привычного, что лучше бы им помолчать со своими советами, как нам тут жить. Нет, конечно, опыт организации процессов, финансов, продвижения товаров — это все важно, но желательно еще и понимать ту среду, где ты собираешься свои товары продвигать, а тут была большая закавыка у большинства иностранных назначенцев — не хотелось им разбираться в нюансах зарождающегося российского рынка, дикого и такого манящего, с дешевыми удовольствиями вокруг и сверхквалифицированной рабочей силой, которую только подучи, она горы свернет...
История из жизни. Мой начальник Рене Алдер и я отправлялись в командировку в город Пензу ночным поездом с Казанского вокзала. По стандартной романтической целесообразности ехали мы в город Пензу, ибо в планах компании было учредить с местной фирмой совместное предприятие для производства жестких компьютерных дисков... Время оставалось, и я предложил заехать ко мне домой принять душ перед грядущей антисанитарной ночью под стук колес. Рене, благообразный швейцарец с аккуратной бородкой, заядлый яхтсмен и музыкант-любитель (любимая его композиция была «My way» Фрэнка Синатры — пел он ее вдохновенно, сам себе аккомпанируя на фортепьяно...), не первый раз уже бывал в Советском Союзе и России, но дальше «интуристовских» гостиниц не выезжал и представления о советском быте имел самые поверхностные, из газет, т. е. не имел вовсе. Пороху не нюхал, так сказать.
Мы зашли в мою малогабаритную по цюрихским меркам квартирку (а шел, напомню, 1992 год). Выпили чаю, Рене сыграл традиционный «My way» на фоно моей дочки и, обернувшись на стуле, уперся взором в огромный холщовый 50-килограммовый мешок под столом.
— Was ist das? — вопрошает Рене с удивлением.
— Сахар, — отвечаю я. — Песок сахарный.
— Warum? А зачем так много? — не понимает Рене.
— Достали вот по случаю, — пытаюсь объяснить ему я реалии российского рынка. Рене, по-моему, так и не понял, зачем мне целый мешок сахарного песка. Но был уверен, что точно знает, как продавать компьютеры, как прогнозировать продажи, как мотивировать дилеров и пр.
Отрывок из готовящейся к печати книги Б. И. Щербакова «Багдад. Война, мир и Back in USSR».
