Джинни Рометти произнесла свою первую публичную речь после того, как стала в прошлом году генеральным директором IBM, и высказалась предельно откровенно. Не стану утверждать, будто меня это удивило.

В своем первом публичном выступлении в качестве генерального директора IBM Вирджиния Рометти поведала тем, кто об этом не знал, почему правление корпорации поручило ей встать у штурвала.

В своем первом публичном выступлении в качестве генерального директора IBM Вирджиния Рометти поведала тем, кто об этом не знал, почему правление корпорации поручило ей встать у штурвала.

Одетая во все черное, в изящных украшениях (их именно столько, сколько нужно) Рометти превозносила IBM. Она обращалась к сотрудникам корпорации по всему миру, воспевая ее основные ценности так же пылко и искренне, как заслуженный бой-скаут произносит слова клятвы скаутов. “Желание обеспечить успех каждого клиента; инновации для нашей компании и для всего мира; доверие и персональная ответственность в любых взаимоотношениях”, — вот, что выделила она, перечисляя основные ценности корпорации в ответ на заданный ей вопрос о культуре IBM.

Выступая 7 марта в Совете по международным отношениям, Рометти отметила, что IBM — одна из немногих корпораций в мире, которая известна всюду и сотрудники которой носят свои бейджи с гордостью. “Их называют айбиэмовцами”, — сказала она. Корпорация вновь обратилась к своим ценностям после их пересмотра в 2003 г., инициированного тогдашним генеральным директором Сэмом Палмизано, который назвал слово “айбиэмовец” величайшей инновацией корпорации. “IBM много раз перестраивалась, — заявил он в свое время. — Но при этом ее ДНК, ее душа оставались неизменными… Важнейшим изобретением IBM была не технология или система менеджмента. Ее революционная идея заключалась в создании компании и управлении ею как совокупностью определенных убеждений, которых она строго придерживается”.

Рометти продолжает нести этот свет и явно обладает той самой ДНК IBM. Для тех из нас, кто следит за корпорацией достаточно долго, не удивительно, что Рометти встала у ее штурвала и легко вошла в эту новую роль. Не секрет, что IBM готовит своих руководителей к роли лидера как внутри корпорации, так и по отношению к внешнему миру. В IBM, как в спорте, эту роль играют по очереди. Называют ваш номер, вы встаете, вступаете в игру и делаете все, что положено.

Однако Рометти — не какая-нибудь легко заменяемая деталь. Она — настоящий лидер. И она проложила себе путь наверх, возглавляя подразделения продаж, маркетинга и стратегии, создав подразделение растущих рынков (которое приносит Голубому гиганту большую пользу), управляя успешной интеграцией PricewaterhouseCoopers Consulting в IBM — все это в числе многого другого.

Недавно я присутствовал на обеде, где был задан вопрос, какие нововведения уже привнесла Рометти в IBM. Высокопоставленный айбиэмовец ответил, что ориентация на клиента стала более четкой. Я не уверен, будто она заметно усилилась, но, возможно, дело в нюансах. Например, Рометти ясно дала понять, что новой целевой аудиторией для IBM являются руководители подразделений маркетинга (chief marketing officer, CMO), как бы ни назывались соответствующие должности на предприятиях. Первым мероприятием, которое она посетила в качестве генерального директора, был симпозиум для руководителей ИТ-подразделений и CMO. И IBM определила CMO в качестве главной цели.

CMO — наиболее подходящий адресат для IBM и тысяч ее бизнес-партнеров, сказал Джон Ивата, старший вице-президент IBM по маркетингу и коммуникациям. Хотя в США должность CMO существует всего около 20 месяцев, отметил он, в 2011 г. на маркетинг и коммуникации было потрачено 1,5 трлн. долл.

Ожидается, что в течение следующих 12 мес маркетинговые бюджеты вырастут примерно на 8%. Это в два-три раза больше роста ИТ-бюджетов. В 2012 г. CMO распоряжались 148 млрд. долл. сопряженных с ИТ расходов или влияли на их использование, сказал Ивата. Здесь для IBM открываются широкие возможности. Однако Голубой гигант не одинок в стремлении отхватить кусок от этого пирога. Я только что побывал на конференции по цифровому маркетингу Adobe Summit. Создатель Flash и Photoshop тоже делает большую ставку на эти маркетинговые расходы. Они используют другие приемы и иной подход, которые, вероятно, кому-то покажутся более привлекательными.

В своей речи Рометти сформулировала общий подход IBM, не ограничивающийся только отношением к маркетингу. “Мы ориентируемся на предприятия, таков наш выбор, — сказала она. — Мы выбрали работу с предприятиями, а не с потребителями”.

Каждому, кто меня знает, известно, что я патриот г. Балтимор, поэтому мне нравился Палмизано, тоже патриот Балтимора (можете сами его спросить). Не буду утверждать, будто знал его, и ни на что не претендую. Просто мы из одного города. Я не стану пытаться понять его мир. Этот человек купил домик в Кеннебанкпорте (шт. Мэн) по соседству с Бушами. Да ради бога! Но он еще и сын автомеханика. Он учился в католической школе для мальчиков Калверт Холл, известной в Балтиморе высоким уровнем преподавания, культуры и спорта. Мой сын ходил в конкурирующую школу. Поэтому мне знаком этот склад мышления. Я знаю, с чего Палмизано начинал, знаю окружавших его людей и его выпускной класс. Мой приятель Майк Каррери, адвокат, ставший генеральным директором технической компании, окончил Калверт Холл вместе с Палмизано. Он вспоминает о нем, как об отличном во всех отношениях парне, всегда готовом посмеяться, имеющем в запасе доброе слово и обладающем сияющей улыбкой. Благодаря большому труду он поступил в университет Джонса Гопкинса, по окончании которого стал торговым представителем IBM, а не профессиональным футболистом или саксофонистом.

Среди друзей Палмизано много филантропов, высокопоставленных людей и знаменитостей, включая мэра Нью-Йорка Майкла Блумберга, также выпускника университета Джонса Гопкинса, где медицинская школа носит его имя. Филантропия Блумберга помогла моему родному городу. Недавно он просто так передал своей alma mater 350 млн. долл. И это после того, как два года назад уже пожертвовал 120 млн. долл. на создание новой университетской клиники. Всего Блумберг пожертвовал более 1,1 млрд. долл. университету Джонса Гопкинса, который, безусловно, является выдающимся учреждением не только для Балтимора, но и для всего мира. Это сделало его крупнейшим из ныне живущих жертвователей в пользу образовательного учреждения за всю историю Америки. Он подобен Карнеги, Меллону и Стэнфорду.

Так что я могу понять Палмизано, человека, который пользуется уважением Майкла Блумберга и несчетного количества других людей. Мне нравился Палмизано, поскольку он являл собой живой пример того, чего можно добиться тяжким трудом, стараниями и использованием предоставляющихся возможностей. Я могу указать на него своим детям в Балтиморе и сказать: вы можете стать такими же. Он вырос здесь.

Но я отвлекся. Речь идет о Джинни. Я симпатизировал Палмизано. И наблюдая, как он преобразовывал IBM и волшебным образом справлялся не только почти с полумиллионом сотрудников, но и с клиентами IBM по всему миру, многих из которых он знал лично, я гадал, кто мог бы стать ему достойной заменой. Что ж, Джинни демонстрирует, что способна вести дела. Нет, одно публичное выступление погоды не делает. Дело не в этой речи, а в том, что она двигалась вверх, наблюдая и изучая, как ведутся дела в IBM, проникаясь мыслями о важности клиента, ответственности перед акционерами и ценности сотрудников. Конечно, многие другие расскажут об этом подробнее.

Как-то раз я воспользовался строкой из песни “Мисс Независимость”, когда стало ясно, что Джинни становится первой в списке кандидатов на пост главы корпорации. Тогда я написал: “Она ходит как босс, она говорит как босс»… В Совете по международным отношениям она вела себя именно так. Хотя ее собеседник, президент Совета Ричард Хаас, был хорошо подготовлен, Джинни явно превосходила этого опытного и эрудированного человека. В конце концов, это ее мир — мир, в котором существуют компьютер Watson, большие данные, облака, социальные сети, мобильность и аналитика. Мир, в который IBM вкладывает огромные средства.

В конце встречи в Совете состоялось что-то вроде дружеской вечеринки. Хаас и другие присутствовавшие со знанием дела задавали Рометти вопросы, хотя некоторые были выигрышными для нее, позволяя продемонстрировать глубину познаний.

— Что не дает вам покоя по ночам?, — спросил Хаас.

— Что не дает мне покоя по ночам? — задумалась Рометти. — В нашей отрасли инновации становятся обычным делом. Главные опасения в этом бизнесе связаны с возможностью просмотреть перемены.

Она имела в виду перемены в производстве, смену эры, фазы. Затем Рометти рассказала, как IBM лидировала в эпоху мэйнфреймов, а затем отстала с наступлением эры клиент-серверных систем, едва не утратила ориентиры и покатилась вниз. Однако в эру Интернета IBM вновь завоевала большую популярность, вовремя разглядела возможности, предоставляемые открытым исходным кодом, а теперь, с появлением новой волны, является лидером в анализе больших данных и добивается значительных успехов в области социальных сетей, облаков и мобильности.

Пока Рометти отвечала на самые различные вопросы, я заметил, что киваю, приговаривая “верно” и “так держать!”. Это не ускользнуло от ее внимания. Она не улыбалась для фотографий и не пыталась изображать ложную скромность или шутить направо и налево, как поступили бы некоторые. Она была резкой, любезной и деловой, но одновременно шутливой и обаятельной. У нее был готов ответ на любой вопрос, ни от одного она не уклонялась. Даже когда речь зашла об “организованных с участием государств” кибератаках, хотя у IBM имеются крупные клиенты в Китае, который обвинялся в поддержке атак против правительства и корпораций США.

Наверное, одно из наиболее ярких (для меня) ее высказываний прозвучало так: лучшее, что может сделать любая компания, — это объединить цели бизнеса с корпоративной социальной ответственностью. Несмотря на некоторые отклонения IBM добивалась этого на протяжении определенного времени, и есть надежда, что она продолжит этого добиваться под руководством Рометти.