Мы продолжаем серию статей, посвященных видению развития России в условиях перехода к цифровой экономике. Сегодня поговорим о роли цифровых активов. (Предыдущая статья цикла — «Цифровая экономика: трансформация отраслей».)
Современный экономический словарь определяет термин «активы» как совокупность имущества и денежных средств, принадлежащих предприятию, фирме, компании (здания, сооружения, машины и оборудование, материальные запасы, банковские вклады, ценные бумаги, патенты, авторские права, в которые вложены средства владельцев, собственность, имеющая денежную оценку). В широком смысле слова — любые ценности, обладающие денежной стоимостью*.
С приходом в нашу жизнь компьютеров стал появляться новый пласт артефактов — файлы с записями частной деятельности, текстами, фото и видеоматериалами. Пока их правовой статус слабо регулирован. Можно ли считать активом частный файл с рисунком или фотографией, который опубликован в открытом доступе, разошелся по миру и потом многократно используется уже в коммерческих целях? В какой момент этот файл стал активом и какого рода активом он стал?
Обычно активы делятся на материальные (которые «можно потрогать руками») и нематериальные, к последним как раз и принято относить продукты интеллектуальной деятельности. К чему в таком случае может относится запись в электронной клиентской базе, обнародование которой (в результате хакерской атаки, например) для компании может означать окончание существования как бизнеса?
Нам кажется, что в новых условиях пора пристально присмотреться к новому виду активов, который можно определить как «цифровые активы».
Интересно, что можно говорить об общем признаке таких активов — они все являются оцифрованными данными. Поэтому для простоты понимания «цифровыми активами» будем считать все факты, события, их описания и характеристики, приведенные в цифровую форму и обладающие стоимостью.
Попробуем развить это понятие дальше. Реальный мир полон сущностей — это объекты и субъекты, каким-то образом взаимодействующие между собой. В цифровом мире сущности реального мира находят свое отражение в виде «цифровых образов» — описания, в общем-то достаточного статичного, характеризующего данный объект или субъект. Например, цифровой образ человека может включать в себя индивидуальный идентификационный номер, номер его паспорта, дату рождения, его фотографию и т. д. По факту каждый из нас находится, например, в электронной базе государственных органов именно в виде «цифровых образов».
Кстати, каждый госорган, организация или даже частная компания формирует сейчас свой вариант нашего цифрового образа — как гражданина, как собственника квартиры, как родителя, как клиента — их множество и они, при общей схожести, в качестве информационных данных не являются идентичными. Это значит, что мы пока обречены подавать свои данные снова и снова, исправлять ошибки или нестыковки.
Что характерно, данные о нас, при этом, нам не принадлежат. Например, ваш аккаунт в соцсетях может быть заблокирован, если вы нарушаете политику собственника сети. Даже убирая или изменяя данные вы не можете быть уверены в том, что кто-то не захочет их восстановить и использовать.
Кроме того, цифровой образ как актив имеет свою особенность — он может быть абсолютно не связан с реальным человеком или объектом. Наиболее показательный пример — «создатель» биткоинов Сатоши Накамото. Никто не знает кто это — человек, группа людей или машина с искусственным интеллектом, но невозможно поставить под сомнение стоимость такого цифрового образа как актива стоимостью в миллионы и миллионы долларов.
Как и в реальном мире, в цифровой среде тоже происходят какие-то взаимодействия, будучи отражением реального мира или исключительно виртуальными транзакциями. Такие «цифровые следы» в виде записей также можно определить как цифровые активы. Наиболее актуальными цифровыми следами являются записи перехода прав собственности, в этом случае неважно, на недвижимость или на криптовалюту.
Уже сейчас становится понятным, что огромную ценность начинает приобретать доступ к технологиям, программным продуктам, кодам, другим высокоинтеллектуальным данным, которые можно было бы сгруппировать под общим термином «цифровые алгоритмы». По сути, разработав алгоритм действий, его владелец заставляет всех «плясать под свою дудку» в части проведения платежей, обработки больших данных, технологий беспилотного движения или использования смарт-контрактов. Владение такими цифровыми активами дает серьезное преимущество на рынке и существенный контроль над другими участниками или даже другими государствами.
Все описанные выше цифровые активы — не далекое будущее, они уже существуют, увеличиваясь в объеме в геометрической прогрессии ежегодно. Активность глобальных игроков, формирующих собственные платформы, нарастает. Цифровые активы, будучи формально в правовом поле не определены, тем не менее формируются, хранятся и используются.
Владение цифровыми активами тесно связанно с цифровым суверенитетом государства. Огромные потоки информации — цифровые образы и цифровые следы, формируясь на базе коммерческих цифровых платформ, сохраняются в облаке. Пользователь зачастую бездумно акцептует соглашение с владельцем цифровой платформы, позволяет ему хранить и использовать собственные данные. Да, платформа их обезличивает и обеспечивает национальные требования по хранению и передаче персональных данных. Но именно эти разрозненные данные в совокупности представляют гораздо больший интерес и ценность. Будучи агрегированными и переработанными, они позволяют делать маркетинговую, экономическую, социальную и геополитическую аналитику и вырабатывать решения относительно общества и государства в целом.
Необходимо срочно легитимизировать цифровые активы, начав их ввод в правовое поле. Существующее понятие «нематериальные активы», как мы показали в данной статье, не отражает появившуюся сущность. Уже сейчас видно, что изменения могут затронуть огромное количество нормативных правовых актов, начиная с уровня кодексов и федеральных законов.
Думается, что государство должно приравнять цифровые активы к любым другим, защитить права собственности на них, отрегулировать такие понятия, как купля-продажа, обмен и дарение цифровых активов, вопросы учета и отчетности, фискальную политику. А в рамках международной торговли и экономических объединений — вопросы трансграничного перемещения и недискриминационного доступа к ним. Первым шагом России в обеспечении прав и обязанностей в части цифровых активов мог бы стать Цифровой кодекс.
Не следует испытывать иллюзии в неуязвимости цифровых активов. Если раньше безопасность как личных данных, так и других материальных активов целиком зависела от самого человека, от его усилий по нераспространению информации или покупке замков и сейфов, то сегодня граждане не имеют ни малейшего понятия, кто собирает данные со смартфонов, фитнес-трекеров, социальных сетей и любых других активностей. Однажды попавшие в цифровую реальность данные становятся практически общедоступны, вопрос только в необходимых средствах и времени. Даже у таких, кажущихся сейчас безопасными технологий, как блокчейн, уже начинают находить бреши.
Никто не гарантирован от того, что завтра злоумышленник не воспользуется электронной подписью или отпечатком пальцев, чтобы завладеть цифровыми активами: перевести деньги или переписать недвижимость. Это значит, что расходы на обеспечение собственной цифровой безопасности населения будут только расти.
Поэтому в полный рост встают организационные и технические вопросы в части обеспечения безопасности, защиты цифровых активов от несанкционированного доступа и использования, и это те вопросы, в которых наиболее важным становится работа как специализированных служб, так и общества в целом, обеспечение совместных усилий и взаимного доверия.
Такая совместная работа позволит не только обеспечить защиту цифровых прав и свобод граждан, но и защитить цифровой суверенитет государства в части доступа к персональным и коммерческим данным, цифровым транзакциям и технологиям.
Сегодня российскому обществу необходимо оперативно выработать «правила игры» в отношении цифровых активов, научится их безопасно хранить и разумно использовать с тем, чтобы начать получать от них существенные цифровые дивиденды.
* Райзберг Б. А., Лозовский Л. Ш., Стародубцева Е. Б. Современный экономический словарь.
Об авторах: Максим Аверьянов — директор департамента консалтинга, группа компаний «ЦИТ», Сергей Евтушенко — действительный государственный советник Российской Федерации, Правительство РФ, Елена Кочетова — руководитель проектов, группа компаний «ЦИТ».
