Перспективно ли создание человекоподобных роботов? В какой внешней оболочке функционал вызывает оптимальное эмоциональное отношение? Эти вопросы, безусловно, очень волнуют создателей робототехники. Ответить на них им помогают исследователи-антропологи, которые используют качественные методы и привносят в рассмотрение проблемы представление о культурном многообразии.
Эммануэль Гримо (Emmanuel Grimaud), исследователь из CNRS-France, провел ряд интересных экспериментов в Японии и Индии, изучая особенности восприятия человеком антропоморфных роботов. 7 апреля он рассказал о них на лекции в Политехническом музее в Москве.
Гримо и его коллег интересовали границы так называемой фазы «долины неестественности», гипотеза о которой впервые была сформулирована Масаи Аморе, известным японским робототехником, еще в конце
В лаборатории другого японского робототехника Исигуро антропологи проводили качественные исследования эмоционального восприятия людьми человекоподобных роботов — геменоидов. Выяснилось, что воспринимать такого робота как человека наблюдатель-человек может не более 12 с.
Еще один интересный эксперимент — по принципу теста Тьюринга — был проведен группой Гримо в Индии, когда посетителям была предоставлена возможность беседовать с дистанционно управляемым роботом в неантропоморфном облике бога с головой слона Ганеши и задавать ему самые различные вопросы. Взгляды и интересы этих людей могли быть разными, так же как и мотивы участия в эксперименте, однако они вовлекались в процесс общения, как в своеобразную «игру», из каких бы побуждений они это не делали. Робот-«бог» интриговал их воображение, а диапазон вопросов, обращенных к оператору, который говорил «голосом бога», был очень разносторонним: от области современной экологии до теологических тем. На основе полученных в процессе эксперимента результатов был создан фильм «Ganesh Yourself» (Rouge International / Arte, film, 2016), сценаристом и режиссером которого стал сам Гримо.
Он считает, что стремление к созданию человекообразных роботов характерно лишь для западной и японской культуры. В западной культуре, где человек рассматривается как венец творения, тяга к антропоморфизации порождена в первую очередь наследием гуманизма и промышленной революции, т. е. традициями последних 300 лет.
В других же культурах, например, индийской, тайской или культуре индейцев Амазонии — «работают» другие культурные механизмы и стереотипы, способы отношения к миру. Мифологическое сознание склонно к более уважительному и равноправному отношению к миру. Так, туземный охотник из бассейна Амазонии, отправляясь на охоту, никогда не выстрелит в животное, которому он смотрел в глаза более 10 с. После этого он уже вошел в контакт с Великим духом, тотемом. Мир, любой предмет, например, камень и т. д. — может быть вместилищем божества, его манифестацией, а может и нет. Ведь все формы, которые может принять Великий дух, равноценны по своему значению. Следовательно, для повсеместного очеловечивания просто нет предпосылок.
И если бы существовало такое понятие, как национальные робототехники (т. е. опирающиеся на глубинные национально-духовные корни), то, возможно, появились бы совсем другие формы роботов, например, походящие на объекты примитивного искусства. Взгляд на вещи с позиции такого исследовательского подхода позволяет выявить глубинные духовные и общекультурные предпосылки, которые лежат в основе некоторых стереотипов, порой определяющих развитие робототехники и ее публичное восприятие.
Вместо антропоморфного отношения к роботам Гримо предлагает опираться на представление о них как о персонах: нельзя не признавать за роботами особую «форму жизни», но не обязательно его очеловечивать. Робот скорее должен рассматриваться как персона, одна из форм жизни, которая имеет право на уважительное отношение в силу своей самобытности на основе уважительного, ориентированного на равноправие отношения к миру. Аналоги такому отношению можно искать в мышлении обществ, живущих в более мифологизированном культурном континууме, чем западная культура.
С этой точки зрения, возможно, трендом робототехники могут стать формы, основанные на представлении о роботе как «домашнем питомце». Это могут быть, например, роботы геометрической формы (как круглый робот из фильма «Звездные войны») или созданные по мотивам форм искусства, связанного с мифологическим сознанием.
Именно такое представление о роли роботов легко и в основу концепции выставки «Persona. Strangely Human» (Musee du Quai Branly, Paris 2016), где Гримо выступил в качестве куратора. Выставка стала и способом изложения исследовательских результатов, и актом искусства, и способом создать публичное дискуссионное пространство.
Все персонажи — некоммерческие роботы-«панки», авторы которых дали волю художественной фантазии, в то же время отразили и некоторые существенные культурные представления. Например, среди экспонатов были зооморфы: робот Бабот красного цвета, напоминавший гигантского кальмара, с двигающимися клешням, и робот с рыбьей головой — явная реминисценция легенды об аватаре бога Вишну, или многорукий робот с множеством движущихся конечностей и т. д. Посетители выставки сами должны решить, хотят ли они вступить во взаимодействие с этими необычными для человеческого восприятия «персонами». Но уже и сейчас людей окружает всё большее количество нечеловеческих существ. Например, в тех же социальных сетях среди наших «друзей» есть и spy-боты, а среди японских пенсионеров, например, популярен такой персонаж, как робот-анимэ, имеющий внешность милого домашнего любимца.
