• повышение привлекательности российской юрисдикции для компаний;
• экспортное финансирование:
• упрощение ряда финансовых и юридических процедур;
• создание единого зонтичного бренда для российской продукции за рубежом;
• формирование новых рынков сбыта в современных геополитических условиях.
Факторы эти хороши тем, что никого конкретно ни к чему не обязывают. К примеру: кто именно должен заниматься повышением привлекательности российской юрисдикции для компаний, осуществляющих экспорт высокотехнологичной продукции? Правительство? Госдума? Минпромторг или другое ведомство?
Напомним, что в сентябре этого года к увеличению экспорта услуг в сфере ИТ призвал Дмитрий Медведев.
Была даже названа конкретная плановая цифра прироста объёмов экспорта несырьевых товаров: не менее 7% в год в стоимостном выражении).
При этом предлагались такие четыре стимула:
• усовершенствование системы поддержки экспорта;
• упрощение процедур и порядка в сфере таможенного регулирования, экспортного и валютного контроля;
• развитие механизмов государственно-частного партнёрства;
• создание различных бизнес-ассоциаций.
Похоже, мысль о том, что следует бороться не столько за уменьшение импорта ПО и ИТ-услуг, сколько за их увеличение, начинает овладевать верхами. Это хорошо.
Плохо лишь то, что когда дело доходит до конкретики, возникают разного рода “непредвиденные препятствия”. Взять, к примеру, судьбу 5 млрд. руб., которые весной этого года Минкомсвязи пообещало выделить на реализацию проектов по разработке или модификации конкурентоспособного ПО, его локализации и продвижению на рынках зарубежных стран. Как известно, в октябре поползли слухи о том, что эта сумма будет сокращена в 10 раз. Примечательно и то, что в сообщении Минкомсвязи и выступлении его главы во время открытия форума “Сделано в России”, о судьбе этих 5 млрд. рублей (ну или хотя бы 500 миллионов) ничего не говорится.
