ГЛОБАЛИЗАЦИЯ
Далеко не всем в России нужен английский язык, но не исключено, что многим представителям ИТ-бизнеса вскоре придется разбираться с американским правом. Если трудности с языком сказываются лишь на комфортности общения, то правовые неувязки могут обернуться значительными финансовыми потерями, а то и ограничением личной свободы. Программиста Дмитрия Склярова, арестованного в США за нарушение не применявшегося доселе американского закона Digital Millennium Act, роднит с известным политиком Павлом Бородиным, пожалуй, только то, что к обоим совершенно неожиданно самым суровым образом применили американское право в условиях, когда, казалось бы, не было никаких оснований для беспокойства.
Информационный бизнес открыт для международных отношений: благодаря Интернету даже крошечные фирмы получили простой выход на мировую арену, а вместе с ним и реальную возможность быть обвиненными в нарушении каких-либо мало кому известных законов. В будущем многим российским фирмам, занятым прежде всего в ИТ-бизнесе, почти наверняка предстоит столкнуться с американской юстицией даже при полной уверенности в своей добропорядочности. Причина в том, что законы США не обязательно согласуются с интуицией, и даже полное следование морали не гарантирует их соблюдения.
Неестественность высокотехнологичных законов
Чем больше закон привязан к современных технологиям, тем менее он естествен и очевиден. Этот тезис может претендовать на роль постулата (насколько мне известно, формулируемого впервые). Традиционные законы, запрещающие убивать и воровать, вполне очевидны, по крайней мере для современного человека. Что же касается каких-нибудь налоговых льгот для стимуляции научно-технического прогресса, или деталей патентного права, или правовой охраны программного обеспечения, то страшно далеки они от интуитивности. Можно сказать, что традиционные законы, определяющие общие нормы жизни общества, более очевидны, чем те, что действуют в отдельных отраслях, в том числе и в сфере высоких технологий. Неочевидность эта дополняется произвольностью трактовки и применения. Скажем, по легенде, в дореволюционной России срок действия авторского права на литературное произведение был существенно продлен, когда вдова Пушкина обратилась к императору с соответствующей просьбой. Произвол, несомненно присутствующий в законах об интеллектуальной собственности, делает их существенно отличными от традиционных законов вроде “не убий”, обосновываемых ссылками на универсальную мораль или доказательствами невозможности существования общества без таких правил.
Предыдущий тезис в приложении к современным законам в области высоких технологий обобщает тот факт, что эти законы в высшей степени неочевидны и для большинства людей их нарушение не будет ассоциироваться со сколько-нибудь противозаконной или даже некорректной деятельностью. Такие законы вообще не имеют ни малейшего отношения к морали, их нельзя воспринимать интуитивно. Фактически они являются только набором относительно произвольных правил, принятых на данной территории и подлежащих простому заучиванию.
Новая модель глобализации законов: подсудность через Интернет
Первоначально все законы имели территориальный характер, т. е. были применимы только на некоторой территории. Традиционный путь глобализации правовых норм - очень постепенное перенесение только самых существенных из них на другие страны через гармонизацию законодательства и международные конвенции. Самый последний пример - это законы против террористов и отмывания денег.
Однако некоторые законы, особенно имеющие отношение к высоким технологиям, становятся глобальными не потому, что они естественны или их принимают все новые и новые страны, а вследствие того, что благодаря Интернету многие виды деятельности не стеснены границами. Соответственно и зона преследования за всевозможные нарушения теперь ограничивается не столько территорией действия закона, сколько возможностью дотянуться до нарушителя, что часто стоит немалых денег и потому в первую очередь доступно для богатых стран или фирм. Скажем, для возбуждения дела в США достаточно того, что пострадал американский гражданин, а ущерб ему может быть нанесен через Интернет из любой страны.
Приведу пару примеров. Во Франции запрещено продавать нацистскую символику, и французские юристы уже несколько лет пытаются привлечь к суду американскую фирму E-Bay, создавшую глобальную систему комиссионной торговли, через которую такие товары можно приобрести и на французской территории. В этой связи E-Bay и другие компании прямо заявляют о необходимости ограничивать действие законов территорией данной страны, иначе американские фирмы, действующие через Интернет и уже потому присутствующие в других странах, можно будет судить за нарушение таких законов, о которых в США никто и не слышал.
С другой стороны, случай с Дмитрием Скляровым являет собой обратный пример: гражданин России арестован в США, где он находился на профессиональной конференции, за нарушение закона Digital Millennium Act. Причем статья, по которой обвинили Склярова, в США никогда не применялась и многие находят ее крайне спорной, а в России и вовсе такая деятельность не является незаконной (создание технических средств, позволяющих обойти ограничения, установленные владельцами авторских прав). В данном контексте фирме Adobe (податель иска против Склярова) и ей подобным выгодно, чтобы американские законы распространялись на другие страны автоматически, если дело как-то касается национального бизнеса, например через Интернет. Все это не шуточки: ведь даже после того, как Adobe сняла претензии к Склярову, обвинение подсчитало, что, предъявив к нему множество частных претензий, может потребовать для него 100 лет заключения. Такие методы обычно используются для того, чтобы заставить человека признать вину и согласиться на сотрудничество с обвиняющей стороной.
Какие тенденции возобладают? Очевидно, те, за которые больше заплатят. Современные законы, не являясь естественными, тем самым очень сильно, если не полностью, зависят уже не от морали, а от лоббирования, а активность последнего прямо пропорциональна объему финансовой подпитки. (Надо заметить в скобках: в США не считается, что это плохо; даже наоборот, предполагается, что лоббирование выявляет интересы общества - если данное правило кому-то нужно и никто против него не возражает, значит, оно социально полезно и его следует принять.)
Я уверен, что все это имеет прямое отношение к российскому бизнесу - гораздо большее, чем многие могут подумать. Вся деятельность, осуществляемая через Интернет, может оказаться подпадающей под действие американских законов, которые неизвестны в России и за нарушение которых вы рискуете потом поплатиться серьезным наказанием, например огромным штрафом. Число уже принятых неестественных норм очень велико и будет только расти, но нарушителей из России и других стран об этом проинформируют только тогда, когда у них будет достаточно средств, чтобы платить большие штрафы.
Ограничения на поиск инвестиций через Интернет
Простой пример неожиданных для российских бизнесменов ограничений: в США формально нельзя помещать на сайте информацию о том, что фирма ищет инвесторов. Причина такова: обращение за инвестициями к неопределенному кругу лиц, т. е. выходящему за рамки личных знакомств, требует разрешения Федеральной комиссии по ценным бумагам. Это условие было введено для того, чтобы жулики не могли предложить публике ценные бумаги обманным путем в духе героев О’Генри. Чтобы получить разрешение на широкий поиск инвесторов, надо в Комиссии по ценным бумагам зарегистрировать проспект эмиссии; эта информация публична и доступна каждому инвестору. Тем самым обеспечивается защита от мошенников: бизнесмен может безбоязненно рассказывать что угодно про свой бизнес, но за обман в официальных документах, предоставляемых инвестору, ему уже грозит серьезное наказание. Соответственно нельзя печатать в прессе объявления о продаже акций без согласования с Комиссией по ценным бумагам, а сейчас, как утверждают американские юристы, это правило распространяется и на подобные публикации в Интернете, потому что они тоже ориентированы на неопределенный круг лиц и уже есть примеры такого рода инвестиционных жульничеств через Сеть.
Нетрудно представить вполне возможную ситуацию: если российская фирма опишет в Интернете созданную ею замечательную технологию и привлечет таким образом американского инвестора, то впоследствии он может запросто засудить и обобрать эту фирму, ссылаясь на нарушение описанного выше американского правила и недостоверность опубликованной в Интернете информации. Это не так сложно: любой юрист сумеет найти недостоверность в любом документе, написанном неюристом. Вряд ли такого рода опасность очевидна для российских фирм, ищущих инвестиции.
Digital Millennium Act
Мне кажется, что в России к делу Склярова и вообще к проблеме применения американских законов к российским гражданам относятся менее серьезно, чем в США. Следовало бы ожидать не только статей политического характера, но также и массовых правовых и бизнес- обсуждений того, как избегать подобных проблем. Бытовой пример. На американском радио в передаче, посвященной компьютерам, прозвучал вопрос слушателя: “Мой друг будет передавать с помощью технологии streaming audio свою свадьбу. Как записать это в память компьютера, чтобы послушать потом?”. Реплика ведущего: “Ответ на этот вопрос тянет лет на пять по Digital Millennium Act, и одного русского уже посадили. Мы не можем ничего вам посоветовать”.
Вообразите себе редактора компьютерного издания в России, напечатавшего подробный ответ на заданный вопрос, или программиста, который бухнул этот ответ публично, - после пересечения границы США они могут быть немедленно препровождены в тюрьму. Я не говорю, что это обязательно случится, но потенциально это возможно, если кто-нибудь подаст жалобу.
Доступность сайта для инвалидов
Менее драматичный пример: по недавно принятым американским правилам, государственные деньги могут получать только те фирмы, чьи товары и услуги отвечают набору требований по доступности для инвалидов, в том числе по зрению. Я слышал историю, когда американская ассоциация, получавшая правительственные гранты, всерьез задумалась над тем, чтобы на время вообще закрыть свой сайт, так как привести его в соответствие данному стандарту было крайне сложно. Можно представить ситуацию, когда российская фирма, претендующая на контракт или грант, имеющий отношение к американскому правительству, вдруг получает отказ только потому, что ее сайт не соответствует некоторому неслыханному требованию. Для тех, кто заинтересовался, поясню: после 25 июня 2001 г. все закупки за федеральные деньги в США должны соответствовать Rehabilitation Act (Section 508). Одно из дюжины с лишним требований раздела 508 к сайтам таково: все нетекстовые элементы веб-страницы должны иметь текстовые дескрипторы, чтобы люди с дефектами зрения, пользующиеся синтезаторами речи для чтения сайтов, могли получать информацию о таких элементах (графика, звук, видео и т. п.).
Санитары рынка
Российские фирмы даже в случае нарушения российских законов могут рассчитывать на понимание и поблажки. Но “нарушение” неведомых законов других стран будет для них губительным, потому что юристы - это своего рода “санитары рынка”, и они очень жестко могут обойтись с фирмами, которые имеют деньги и нарушили хоть малейшее правило. В большинстве случаев для юристов не столько важен вопрос поддержания принятых в обществе отношений, сколько возможность заработать.
В России, надо сказать, никто не заинтересован в том, чтобы люди начали нарушать закон и чтобы их на этом ловить (если, конечно, не принимать во внимание отдельных инспекторов ГИБДД). На страже закона у нас стоит государство, и его задача - добиться, чтобы все следовали закону, а не наживаться на ошибках.
В США контроль за соблюдением законов в значительной степени “приватизирован” целой армией юристов. Их цель - получить гонорар побольше, а он часто составляет некоторый (причем весьма высокий) процент от размера штрафа. В этих условиях, вообще говоря, стратегия фирмы, чьи права нарушаются, может порой состоять в том, чтобы выждать удобный момент для получения максимальной компенсации, а не в том, чтобы как можно скорее пресечь нарушение. Тот факт, что подобная стратегия “приватизации” оказывается очень эффективной и бизнесмены всячески стремятся избежать малейших неприятностей, не принесет облегчения тем российским фирмам, которым внезапно будут предъявлены претензии. Не только интуитивная вера, что все в порядке, но и отсутствие замечаний о нарушениях закона не могут оградить от внезапных юридических проблем никакую фирму, имеющую деловые отношения в США.
