Весьма вероятно, что в нашем законодательстве появится понятие “открытая лицензия”. Оно содержится в проекте федерального закона № 47358-6/7 “О внесении изменений в части вторую и четвёртую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации”, который уже принят во втором чтении.

Согласно этому проекту четвёртая часть ГК РФ будет дополнена статьёй 1286' “Открытая лицензия на использование произведения науки, литературы или искусства”. Поскольку статья 1261 той же части ГК РФ предусматривает, что авторские права на все виды программ для ЭВМ охраняются так же, как авторские права на произведения литературы, то к ИТ этот закон имеет самое непосредственное отношение.

Важно понимать, что ни о какой легализации открытого ПО речь не идёт, поскольку его существование и раньше не противоречило российским законам. В этой связи эксперт в области свободного лицензирования Владимир Слыщенков (именно он выступал на ROSS '2013 с докладом — “Юридические вопросы свободного программного обеспечения в России и перспективы создания российской свободной лицензии” ) утверждает: “Поскольку принципы свободы пользователя ПО не противоречат нормам действующего законодательства, конкретные свободные лицензии уже сейчас имеют юридическую силу несмотря на отсутствие какого-либо законодательного указания на свободные лицензии”.

Тем не менее принятие закона будет иметь важное практическое значение для компаний, имеющих отношение к разработке, внедрению и использованию открытых решений. Явное упоминание в законе, вероятнее всего, гарантирует им более доброжелательное отношение со стороны проверяющих органов. А руководители крупных организаций не будут отмахиваться от СПО, заведомо ожидая от него проблем в отношениях с законом.

Однако именно у сторонников СПО особых причин для радости нет — в законе ничего не говорится о четырёх свободах программного обеспечения. Вот что думает по этому поводу Владимир Слыщенков: “По букве закона получается, что в отдельных случаях открытой лицензией может оказаться лицензия на программу, противоречащая принципам СПО. Пункт 2 ст. 1286' устанавливает, что “предметом открытой лицензии является право использования произведения науки, литературы или искусства в предусмотренных договором пределах”. Лицензиар (разработчик) устанавливает “пределы” использования программы по собственному усмотрению, и пределы эти, закрепленные в отдельных открытых лицензиях, могут не соответствовать принципам СПО, например, может быть запрещено изменять (модифицировать) полученную по открытой лицензии программу”.

Возможно, причина такой двусмысленности в том, что законодатель не понимает специфику разработки ПО. У писателя любая попытка “улучшить” его произведение вряд ли вызовет восторг, поскольку литература — дело скорее индивидуальное, нежели коллективное. А вот при написании компьютерных программ групповая работа используется весьма широко.

У Владимира Слыщенкова на этот счёт иное мнение: “Мне представляется, что настоящая причина этой нечеткости и двусмысленности лежит в неготовности разработчиков закона преодолеть некоторые шаблоны юридического мышления. Дело в том, что Гражданский кодекс не выделяет виды лицензионных договоров в зависимости от объема предоставляемых лицензиату прав. Считается, что с юридической точки зрения объем прав — вопрос конкретной лицензии, а не закона, который просто разрешает передавать права в любом объеме. В данном случае составители закона пошли по этому шаблонному пути, что сделало обсуждаемую статью несколько оторванной от принципов СПО. Составители закона постарались определить ряд формальных критериев, которым вроде бы соответствует свободная лицензия, — но этот подход оказался недостаточно продуманным. По всей видимости, они не вполне осознали особый запрос общества именно на включение в закон прямого упоминания о свободном лицензировании ПО, т. е. о допустимости лицензий, предусматривающих четыре свободы пользователя программы”.

Действительно, законодатель предусмотрел возможность групповой работы — в тексте закона прямо говорится, что “лицензиар может предоставить лицензиату право на использование принадлежащего ему произведения для создания нового результата интеллектуальной деятельности”. Однако здесь право на модификацию представлено как необязательное условие открытой лицензии, хотя и вполне возможное. Но для подлинно свободной лицензии на ПО право на модификацию — обязательная часть лицензии, как и право на распространение программы (об этом праве данная статья законопроекта вообще ничего не говорит).

Как бы то ни было, а законодателям пора подумать о том, что регулирование разработки ПО требует особого подхода, отличного от применяемого к науке, литературе или искусству. Не исключено, что они и сами это уже понимают, — при определении срока действия открытой лицензии компьютерные программы являются исключением. Именно для них договор считается заключённым на весь срок действия исключительного права, тогда как для остальных произведений — только на пять лет.

Новый закон лишь определяет основные правила свободных лицензий, но самого лицензионного договора не содержит. На это особо обращает внимание Владимир Слыщенков: “Данное законодательное положение устанавливает только общие рамки правового регулирования, в пределах которых разработчики и пользователи могут согласовывать и применять любую конкретную свободную лицензию, в том числе западную свободную лицензию типа BSD, GNU GPL и проч.”

Есть в законе и серьёзные недоработки. Владимир Слыщенков обращает внимание на одну из самых заметных: “Представляется крайне неуместным отнесение открытой лицензии к договорам присоединения, под которыми понимаются договоры, полностью сформулированные только одной стороной, причём переговоры с другой стороной по условиям договора не ведутся. Этот юридический инструмент используется в практике крупных компаний и организаций, работающих со множеством контрагентов в одной сфере коммерческой деятельности. Речь идет, например, о банках — банку проще отказаться от выдачи потребительского кредита, чем обсуждать условия с каждым заемщиком. Следовательно, если условия этой лицензии обсуждались индивидуально между разработчиком и получателем программы, по букве закона она не признается открытой лицензией. Это может создать проблемы при крупных закупках свободного ПО, когда заказчик действительно читает лицензию и вносит поправки.”

Таким образом, новая статья — только первый и небольшой шаг по пути к широкому введению свободных лицензий на ПО в России. И говорить о его успешности можно будет только на основании практики.